Одуванчик

Его крохотные мягкие ручки каждое утро тянутся ко мне в объятья, а задорный смех наполняют дом невероятным умиротворением. И так каждое утро без исключений он встречает день с какой-то особой надеждой. Волосы, словно одуванчик пахнут ванилью, и кажется, сейчас разлетятся. Какими удивительными создает Господь детей! Он видит солнце и радуется ему, он видит животных — и тоже радуется. Неважно, какое настроение у мамы с папой, он все равно посмотрит проникновенно с любовью в их глаза и захочет улыбаться. Так искренне и так нежно.

Он еще не знает этого раскола жизни на прошлое, настоящее и будущее, этого печального опыта утекающего безвозвратно времени. Он весь в радости, и потому говорят о «детской» улыбке. Он весь в горе и отчаянии, и потому говорят о слезах ребенка, потому так легко, так неудержимо он и плачет, и смеется. И потому смотря на своего ребенка, я все больше понимаю, как мы, часто, вырастая, безнадежно теряем все это.

Ребенок чаще всего ни с кем не судится и не спорит. А если это и делает вдруг, то будет ли он это совершать с той ненавистью, так часто свойственной взрослым? Ребенок чужд лицемерия, он не стремится к мирским почестям, не собирает чужого богатства. Ребенок не стремится к сребролюбию. Он чаще всего ни о чем не заботится, не боится ни голода, ни злодеев, ни зверей, ни войны, ни гонений. Сам, не осознавая того, он живет по законам Божьим. А как он молится? Пусть у него еще нет столько терпения, чтобы читать длинные каноны, но зато читая даже краткую молитву, сколько у него любви к Богу в этот момент!

Если для него звери говорят, деревья страдают или радуются, солнце улыбается, то это не потому, что он глуп. А потому что ему в высшей степени дано это чувство связи всего со всем. Потому что он имеет дар полного слияния с миром. Но ведь эта чудесная связь всего со всем, эта возможность во всем увидеть другое, эта способность к полной самоотдаче и слиянию — ведь все это и есть суть религиозного опыта, это и есть чувство Божественной глубины, это и есть непосредственный опыт Бога, наполняющий все во всем!

Само слово религия по-латыни означает «связь». Религия не есть одна из частей опыта, не есть одна из областей знания и чувства, религия есть именно связь всего со всем и потому-то последняя правда обо всем. И потому призывает Христос, когда говорит, что «кто не примет Царствия Божия, как дитя, тот не войдет в него» (Мк. 10, 15). Ибо увидеть, захотеть, почувствовать, воспринять Царство Божие — это, прежде всего, увидеть эту глубину вещей, тот свет, который начинает литься из них, когда мы видим детей, те заповеди Божьи, которые и дают целостность жизни.