Публикации

О смирении: Неделя о мытаре и фарисее

Дата: 05.02.2023

Просмотров: 15708

Накануне Недели о мытаре и фарисее, в субботу на вечерне, впервые открывается Триодь Постная, книга богослужений Великого Поста, и к обычным воскресным стихирам и канонам прибавляются стихиры и каноны Недели мытаря и фарисея. Они посвящены главным образом смирению, необходимому для истинного покаяния.

В Евангельской притче (Лк. 18, 10-14) показан человек, всегда довольный собой, думающий, что он исполняет «весь закон», все требования религии. Он самоуверен и гордится собой. Однако на самом деле он извращает и не понимает смысл требований религии. Он видит в них только исполнение внешних обрядов и оценивает свое благочестие согласно количеству денег, которые он жертвует на храм. Мытарь, напротив, унижает себя, и его смирение оправдывает его перед Богом.

Если и есть нравственное качество, на которое теперь совершенно не обращают внимания и даже отрицают, то это именно смирение. Культура, цивилизация, окружающая нас постоянно, возбуждает в нас чувство гордости, самохвальства, самооправдания. Она построена на том понятии, что человек может достичь всего сам, и даже изображает Бога, как Того, Кто вознаграждает, как бы платит человеку за его достижения и добрые дела. Смирение — как качество личное или общее, этническое или национальное — считается признаком слабости, недостойным настоящего человека. Но разве даже в церквах наших нет того же фарисейского духа? Разве нам не хочется, чтобы всякое наше пожертвование, всякое «доброе дело», все, что мы делаем «для Церкви», было принято, оценено, стало бы известным?

Но что такое смирение? Ответ на этот вопрос может показаться парадоксом, так как он основан на странном утверждении: Господь Сам смиренен! Однако каждому, кто знает Бога, кто созерцает Его в Его творении и в Его спасительных действиях, ясно, что смирение — действительно божественное свойство, сама суть и сияние той Славы, которой, как мы поем за Божественной литургией, исполнены небо и земля. В нашем человеческом понятии мы склонны противопоставлять славу и смирение, видеть в последнем какой-то изъян или слабость. По человеческому понятию, только наше невежество, отсутствие знаний могут вызывать в нас чувство смирения. Современному человеку, воспитанному на общественной гласности, самоуверенности, бесконечном самохвальстве, почти невозможно объяснить и втолковать, что то, что по-настоящему совершенно, подлинно, прекрасно и хорошо, в то же время естественно смиренно, так как именно благодаря своему совершенству оно не нуждается в гласности, внешней славе, какой-либо пропаганде. Бог смиренен потому, что Он совершенен; Его смирение и есть Его слава и источник всего действительно прекрасного, совершенного, источник добра и совершенства, и каждый, кто приближается к Богу и узнает Его, немедленно приобщается к божественному смирению и его красоте. Именно благодаря своему смирению Дева Мария, Матерь Божия, сделалась радостью всего мира, величайшим откровением красоты на земле; то же можно сказать о всех святых и о каждом человеке в редкие минуты его соприкосновения с Богом.

Как можно стать смиренным? Для христианина — простой ответ: созерцание Христа, воплощенного божественного смирения, Того, в Котором Бог показал раз и навсегда всю славу Свою в смирении и все смирение Свое в славе. Христос сказал в ночь Его наивысшего смирения: «Ныне прославился Сын Человеческий, и Бог прославился в Нем» (Ин. 13, 31). Смирению учишься, созерцая Христа, Который сказал: «Научитесь от Меня, ибо Я кроток и смиренен сердцем...» (Мф. 11, 29). В конце концов, смирению учишься, соразмеряя и сравнивая каждое свое слово, каждый поступок, всю свою жизнь с Христом. Потому что без Него настоящее смирение невозможно, тогда как у фарисея даже вера становится гордостью; в своем фарисейском тщеславии он гордится своими человеческими, внешними достижениями.

Приготовление к Посту начинается прощением, молитвой о получении смирения, так как смирение — это начало настоящего покаяния. Смирение — прежде и больше всего восстановление, возвращение к настоящему порядку вещей, правильных понятий. Его корни питаются смирением, и смирение, прекрасное божественное смирение, — его плод и завершение. «Фарисейского избежим высокоглаголания (напыщенного многословия)», — говорится в Кондаке этого дня, — и «научимся высоте смиренных слов мытаря...». Мы у дверей покаяния, и в самый торжественный момент воскресной всенощной, после того, как возвещено Воскресение и явление Христа, «Воскресение Христово видевшее», первый раз поются тропари, которые будут сопровождать нас в течение всего Великого Поста:

«Покаяния отверзи ми двери Жизнодавче, утренюет бо дух мой ко храму святому Твоему, храм носяй телесный весь осквернен: но, яко щедр, очисти благоутробною Твоею милостию.

На спасения стези настави мя, Богородице, студными бо окалях душу грехми, и в лености все житие мое иждих: но Твоими молитвами избави мя от всякия нечистоты.

Множества содеянных мною лютых помышляю окаянный, трепещу страшного дне судного: но надеяся на милость благоутробия Твоего, яко Давид вопию Ти: помилуй мя, Боже, по велицей Твоей милости.

Отвори мне двери покаяния, Податель жизни, потому что моя душа с раннего утра стремится к святому храму Твоему, так как храм моего тела весь осквернен: но ты, Щедрый, очисти меня Твоею милостию.

Наставь меня, Богородица, на путь спасения, потому что постыдными делами я осквернил мою душу и в лености провел и истратил все дни моей жизни: но Твоими молитвами избавь, меня от всякой нечистоты.

Думая о множестве дурных дел, которые совершил я, несчастный, я трепещу при мысли о дне страшного суда. Но, надеясь на Твою исполненную любви доброту, как Давид, я взываю к Тебе: помилуй меня, Боже, по великой Твоей милости».

(Р)