Публикации

К вопросу о «ритуальной нечистоте»: ответ сестре Вассе (Лариной)

Дата:: 18.09.2010

Публикуем ответную публикацию священника Сергия Свешникова, перевод с английского Марины Леонтьевой специально для портала «Православие и мир»

Недавно я прочел интересную статью доктора наук монахини Вассы (Лариной) о ритуальной нечистоте в Православной Церкви [1]. Это чрезвычайно важная тема, поскольку она имеет отношение к функциям, присущим человеческому организму еще со времен Адама и Евы, и которые вряд ли исчезнут вплоть до скончания века. В частности сестра Васса рассматривает Церковное отношение к менструации (хотя вопрос о ритуальной нечистоте не сводиться только к этому, но об этом чуть позже).

Проводя своеобразную деконструкцию традиции запрета участия женщины в период менструации в литургической жизни Церкви, сестра Васса рассматривает свидетельства о данной традиции и противоречивые мнения о ней из различных источников — Ветхого Завета, Протоевангелия Иакова, сочинений Отцов Церкви – и отмечает некоторые современные тенденции, указывающие на нестабильность данной традиции. Сестра Васса приходит к заключению, что ритуальная нечистота «не имеет обоснования в христианской антропологии и сотериологии». Так ли это на самом деле? Думаю, некоторые высказывания сестры Вассы стоит рассмотреть подробнее.

Феминизм

Понимая, что любое упоминание об освобождении женщин от традиционных ограничений непременно будет рассматриваться в рамках полемики о феминизме, сестра Васса пытается убедить своих читателей, что она отнюдь не руководствуется в своем исследовании феминистическими мотивами. Она утверждает, что поскольку «традиционно Православная Церковь не имеет социальной или политической программы, то дискуссия в данной плоскости [феминистической полемики] остаётся вне Церкви». Конечно же, это утверждение легко оспорить, учитывая, что одним из основополагающих документов Русской Православной Церкви являются «Основы социальной концепции Русской Православной Церкви» (2000 г.), и содержание этого документа вполне соответствует его названию. Но, возможно, гораздо важнее этого отчетливая картина взаимоотношений Церкви и современных феминистических идеологий.

Считать феминистическую полемику находящейся «вне Церкви» может быть заблуждением. Церковь еще не удалилась из мира сего в Горний Иерусалим, и ее члены не совсем чужды социо-политической и социо-религиозной деятельности христианских и светских сообществ. Нельзя отрицать очевидность влияния современной интеллектуальной, философской и социо-идеологической атмосферы на умы верующих, будь то активных мирян, иерархов или богословов.

С другой стороны, если в общих чертах дать определение феминизму как интеллектуальному и философскому диалогу, нацеленному на достижение равноправия женщин, то, возможно, ему найдется место в православной традиции, поскольку Церкви, в том числе и Православная Церковь, известны тем, что они за многие столетия своей истории подбирают «багаж» разных социальных недостатков тех обществ, членами которых являются верующие.

Феминистический диалог в Православной церкви неизбежен, и мы можем наблюдать его зарождение в наши дни — например, в статьях о менструации или высказываниях Митрополита Ионы (Православная Церковь в Америке) относительно женского священства [2]. Потенциально этот диалог может пойти христианам на пользу — как мужчинам, так и женщинам — поскольку он способен прояснить взгляд на пол в свете Христовой правды и данного Церкви евангельского откровения.

История

В статье сестры Вассы отсутствует один важный аспект дискуссии о менструации и церковных правил с ней связанных — это вопрос о собственно кровотечении. Для большинства современных женщин этот аспект менструации перестал быть социальной проблемой, так как они пользуются всеми преимуществами новейших гигиенических изобретений. Однако, на протяжении большей части мировой истории современные гигиенические продукты были просто недоступны. В разных культурах в разное время использовались различные средства «защиты» при менструации, но имеются свидетельства, что, по крайней мере, в восемнадцатом и девятнадцатом веках в Европе большинство женщин ничем не пользовались — ни прокладками, ни нижним бельём — и просто кровоточили, оставляя за собой след, куда бы они не направлялись [3].

Английская суфражистка Силина Купер (1864-1946), побывав приблизительно в 1900 году на хлопкопрядильных фабриках, сделала интересное наблюдение. Она обнаружила, что полы цехов были покрыты соломой, которая впитывала менструальную кровь работавших там женщин [4].

Возможно, похожая ситуация была у Рахили, когда она спрятала домашних идолов, присев на них: «Она же сказала отцу своему: да не прогневается господин мой, что я не могу встать пред тобою, ибо у меня обыкновенное женское» (Быт.31:35).

У современной женщины теперь нет никаких причин не вставать во время менструации. Некоторые даже свободно посещают общественные бассейны, благодаря таким лидерам гигиенической индустрии, как «Тампакс». У Рахили же была веская причина, чтобы не вставать со своего места, настолько веская, что её отец не стал подвергать ее сомнению.

Возможно, эти примеры поясняют, почему женщины по традиции упорно воздерживались от литургической жизни Церкви, несмотря на ободряющие высказывания святого Григория Двоеслова, слова которого цитирует сестра Васса.

В противовес утверждению сестры Вассы, что традиция воздержания женщин от литургической жизни во время менструации — это «в корне нехристианское явление под маской православного благочестия,… отражающее языческие и ветхозаветные страхи перед материальным миром», я полагаю, что эта традиция возникла на основе элементарного человеческого опыта, общего для язычников, иудеев и христиан.

Отвержение всего нехристианского, языческого, ветхозаветного кажется, в некоторой степени, неоправданным, поскольку это непременно затронуло бы такие вещи как брак, священство, веру в ипостасного Бога, термин стоиков logos (слово), термин гностиков homoousios (единосущный), идею неоплатонизма о троице и многое другое. Отцы Церкви пошли по несколько другому пути; они воспользовались некоторыми представлениями и традициями язычников и иудеев, придали им более глубокое значение в свете христианского познания и преобразовали их так, чтобы они соответствовали Христовой правде. Естественно, это не означает, что очевидная социо-физиологическая сторона менструации продолжает играть в современной жизни такую же важную роль, какую она играла всего столетие или два назад. Тем не менее, напоминание о том, что современные средства гигиены являются именно современными изобретениями [5], позволяет рассмотреть некоторые церковные правила с исторической точки зрения.

Ритуальная нечистота

Вряд ли многие будут спорить с утверждением, что нехорошо оставлять капли и лужицы менструальной крови в храмах, однако было бы неверно говорить, что правила о «ритуальной нечистоте» распространяются только на женщин. Мужчине с любым кровотечением также следует воздержаться от посещения храма, пока кровотечение не прекратиться. На моей памяти был случай, когда священник порезал палец во время совершения проскомидии, и ему пришлось покинуть храм, поскольку никак не удавалось остановить кровотечение. Понятие о ритуальной нечистоте в Православной Церкви намного шире женской менструации и относится также к некоторым сторонам мужской физиологии, как, впрочем, и к некоторым не зависящим от пола состояниям.

Вспомним, например, название правила, обязательного для мужчин после непроизвольного ночного истечения семени — «Правило против осквернения». Конечно, некоторые могут возразить (и это очевидно следует из молитв св. Василия Великого), что мужчина сам виноват в том, что поддался плотской страсти. Однако это не всегда так, учитывая, что даже великие святые, по-видимому, переживали подобные состояния, свидетельством чему и являются молитвы от осквернения. Церковно-каноническое отношение к ночному истечению и менструации несколько различно, но у мужчины подобные истечения, как правило, не продолжаются в храме, в то время как менструация длится несколько дней.

В одном из документов Русской Церкви XVII века под названием «Известие учительное» перечисляется несколько вещей, возбраняющих священнику служить литургию, а верующим принимать Причастие (хотя здесь ничего не говориться о других сторонах литургической жизни): невоздержанность в еде и питье, половое сношение, ночное истечение и прочее [6]. Другими словами, из этого можно сделать вывод, что указанные вещи оскверняют человека.

«Известие учительное» заключает также, что оскверняться могут как люди, так и священные строения и предметы. Оно предписывает, например, прекращение богослужений в храме, если он будет «осквернен случайным пролитием человеческой крови при каком-либо беспорядке, от удара оружия или руки, или другого удара, или от какой-либо телесной нечистоты на полу»…[7] Может ли последнее относиться к менструальной крови? Возможно, но данное требование этого не уточняет, и потенциально может относиться к вещам не связанным с женской физиологией.

Разграничение священного и мирского — в пространстве, времени или периодах человеческой жизни — соответствует православной картине мира: от особых требований к чистоте (для мужчин и женщин) при богослужении до благоговейного отношения к богослужебным предметам, от масленичного веселья Сырной седмицы до чистой радости Светлой седмицы — все в православии говорит об этой дихотомии. Это не значит, что все мирское непременно противоестественно и порочно, но не стоит также и сводить правила в отношении женщин с менструаций к пережиткам языческих обычаев, не пытаясь найти чисто христианского понимания этих правил.

Богословский аспект

Одно из подобных объяснений правил о ритуальной чистоте было предложено протоиереем Владимиром Воробьевым в лекциях по Литургическому преданию, прочитанным в Православном Свято-Тихоновском Православном Университете в Москве [8]. Он отмечает, что в результате грехопадения Бог сказал женщине: «умножая умножу скорбь твою в беременности твоей; в болезни будешь рождать детей…» (Быт. 3:16). Отец Владимир делает вывод, что все, что относится к рождению детей — менструация и естественное очищение после родов — может рассматриваться как епитимья или своего рода «наказание», во время которого, как во время любой епитимьи следует воздерживаться от причастия. Можно спорить о том, верно ли подобное толкование Писания и насколько оно отражает мнение Церкви, но существование подобных предложенной о. Владимиром точек зрения указывает на то, что в устаревших, на первый взгляд, правилах о чистоте может содержаться живой богословский аспект.

Возможно, кто-нибудь возразит, что мы, христиане, свободны от проклятия, ибо «Христос искупил нас от клятвы закона» (Гал. 3:13). Верно, но это и подобные места Писания не всегда истолковываются буквально: мужчины все так же едят хлеб в поте лица своего, доколе не возвращаются в землю, из которой взяты (Быт. 3:19), а женщины все так же рождают детей в болезни (16). Христос победил смерть и даровал нам вечную жизнь (Рим. 6:23), тем не менее, никто не призывает отменить погребальные обряды, как устаревшие. Сестра Васса пишет, что «православные христиане, как мужчины, так и женщины, очистились водами крещения, погреблись и воскресли вместе с Христом, Который стал нашей плотью, нашей человеческой природой, и освободил нас от страха смерти, поправ ее Своей Смертью». Это тоже верно — во Христе «несть иудей, ни еллин; … несть мужеский пол, ни женский» (Гал. 3:28). Тем не менее, это не привело к прекращению существования Иерусалимского или Константинопольского Патриархата, а Православная Церковь все-таки настаивает, чтобы браки заключались исключительно между мужчинами и женщинами. Церковь является откровением будущего века, но также и спасительным ковчегом для тех, кто ещё не достигли обожения.

В желании оставить все мирское, умереть для мира, жить только духовным узнается идеал христианского монашества. Монахиня желает освятить всю свою жизнь и сущность [9]; но женщина в детородном возрасте в Православной традиции не может полностью осуществить это, сталкиваясь с правилами ритуальной чистоты, казалось бы, от неё не зависящей. Естественной реакцией на эту сложную ситуацию становится попытка деконструировать эти правила как устаревшие и не соответствующие идеалам христианства.

Такая тенденция наблюдается среди не только православных, но и католических монахинь. Сестра Бернард, к примеру, сетует: «Я римо-католичка и горжусь этим… Я могу говорить о своей руке, лице и любой части тела, но если дело касается моего влагалища, я не могу посметь произнести даже это слово. Как будто Бог создал что-то настолько порочное, что нам не разрешено даже говорить об этом» [10].

Не знаю, существуют ли у римо-католиков правила о ритуальной чистоте женщины при менструации и каковы они, но возражения православной монахини вполне понятны. Для монашествующих (по-видимому, и для сестры Вассы) литургическая жизнь Церкви является чрезвычайно важным элементом духовной жизни. Миряне могут присутствовать на службах один-два раза в неделю, но для монашествующих естественно стремиться к общей молитве один-два раза в день. Церковные службы в монашеской жизни настолько важны, что монахине бывает трудно смириться с тем, что «ей нельзя причаститься, она не может приложиться к иконам и взять антидор, она не может печь просфоры или держать их в руках, не может помогать в уборке храма; она не может даже зажечь лампаду перед иконами в собственной келье» (Ларина) — и это не раз или два раза в жизни, а по целой неделе ежемесячно!

Проблема вполне понятна. Очевидно, диалог необходимо продолжить и найти приемлемые формы православной практики. Но давайте не будем спешить отвергать тысячелетние традиции Церкви без основательной богословской и аналитической подготовки, как в отношении обсуждаемого вопроса, так и возвышенных текстов на которые сестра Васса ссылается в своей замечательной статье.

Продолжение “More to the Point: Should Nuns Light Their Icon Lamps?”—на сайте http://frsergei.wordpress.com/

Литература:
[1] Сестра Васса Ларина. “Ritual Impurity (Ритуальная нечистота).” Orthodoxy and the World (Православие и мир). www.pravmir.com, 2 июля 2009. О ритуальной не/чистоте: Что это и зачем?

[2] Митрополит Иона (Паффхаузен). «Послание к Всенациональной Христианской Ассамблее, 24 Июня 2009 г.
[3] Zur Geschichte der Unterwäsche 1700-1960. 1988. Historisches Museum Frankfurt, p. 336.
[4] Liddington, Jill. The Life and Times of a Respectable Rebel: Selina Cooper, 1864-1946. London: Vigaro Press, 1984.
[5] Первые промышленно-изготовленные гигиенические прокладки появились в Европе в 1888 году и в США в 1896 г.
[6] “Instructional Information.”(Известие учительное) Service Book: The Divine Liturgy of St. John Chrysostom. (Служебник: Литургия св.Иоанна Златоуста). Джорданвилль: Свято-Троицкий Монастырь, 1999, стр. 11-3.
[7] Там же, 32.
[8] Лекции в формате mp3 доступны по адресу http://www.predanie.ru/mp3/protoierej_Vladimir_Vorobjov/
[9] Это должны делать и все христиане.
[10] Цит. Johnson, Elizabeth. Truly Our Sister. A Theology of Mary in the Communion of Saints. New York: Continuum, 2005, pp. 30-1.

Вперед..»

Публикации

К вопросу о «ритуальной нечистоте»: ответ сестре Вассе (Лариной)

Феминизм

История

Ритуальная нечистота

Богословский аспект

Архиерейское подворье

духовно-просветительский центр

новости

публикации

общение

медиа

храмы благочиния