Икона Божией Матери «Седмиезерная»

I. История

Вторая по значимости Святыня Казанской земли после Казанской иконы Божией Матери — образ Пресвятой Богородицы, называемый Смоленской или Седмиезерной связан с тем, что до 1917 года Святыня находилась в Седмиезерной Богородицкой Пустыни, основанной в XVII веке в 17 верстах от Казани при семи озерах (ныне это одно озеро). Сегодня Чудотворная Святыня временно пребывает в Петропавловском Соборе города Казани и доступна для почитания и поклонения.

Объясняется это тем, что Седмиезерная Пустынь, прошедшая через годы поругания и разрушений советского времени, постепенно восстает из небытия. И возвращение чудотворного образа возрожденному монастырю — дело не столь отдаленного будущего.

Образ этот не случайно называют спасителем Казани.

Как рассказывает история, во время царствования Алексея Михайловича (середина XVII века) пришел гнев Божий: тлетворные ветры принесли из Московской земли смертоносную язву. Эпидемия чумы свирепствовала в царственном граде Москве. Она стремительно охватила город, не щадя ни старого, ни малого: ни вельмож, ни простолюдинов. Число жертв перевалило за сотни тысяч.

«Помраченный воздух покрывал державный город, как темный покров; монастыри и церкви оставались без пения, большие дома опустели, торговля прекратилась, тела умерших валялись на улицах без погребения, пожираемые псами. Царская семья первых Романовых укрылась от моровой язвы в Калязинском монастыре и проводила там все время в беспрестанных молитвах»¹.

Чума достигла и Казани, захватывая по дороге города и селения. Зараза уже в первую неделю наполовину «выкосила» город. В отчаянии (никакие меры не помогали) жители прибегали даже к помощи колдунов, по совету которых массово резали коз, а кровь спускали в реку Казанка. Отсюда происходит и название слободы «Козья» — (ныне станция казанского метро). Предание рассказывает о видении инокини Марфы, по которому город спасет крестный ход с чудотворным образом Богоматери «Смоленская» из Седмиезерной обители. Игумен Иоанно-Предтеченского монастыря был отправлен в Седмиезерную обитель за чудотворной иконой. Образ этот первоначально был принесен в названную пустынь из Великого Устюга основателем ее иноком Евфимием (1615-1646), благословившим ее святой иконою. Память этого перенесения ознаменована празднованием в честь Седмиезерной иконы Богоматери 13 октября (26 октября н. ст.). Подняв благоговейно чудотворный образ, его донесли до Казани и остановились в двух верстах от города на зеленой поляне сосновой рощи — там, где позже был возведен Введенский Кизический монастырь. Народ и духовенство с умилением встретили святую икону Владычицы и благоговейно внесли ее в город. Спустя сутки образ обнесли кругом всей Казани, и зараза прекратилась.

Спустя неделю святой образ Владычицы отправили назад в обитель, и тут же чума вновь заявила о себе. Так происходило не раз. И власти и народ увидели, что Богоматери не угодно покидать город своей святой иконой. Образ Владычицы оставался в Казани. На следующий год зараза вновь открылась, и снова дважды Седмиезерная икона спасала город от гибели.

В память прекращения моровой язвы при казанском митрополите Лаврентии с 1658 года в память спасения города от чумы было установлено ежегодное празднество — крестный ход 26 июня. Заступлением Богоматери граждане Казани избавились и от нашествия чумы 1711 года. Тогда архиепископ Вениамин упреждающе провел крестный ход, и зараза остановилась на подступах к городу.

II. Иконография

При небольших размерах (71,4х61,4), как и в свое время подлинник Казанской, Седмиезерная сегодня из-за потемневшей олифы многих «поновлений» не позволяет детально изучить иконографический вид. Детали изображения практически не читаются, хотя угадываются. Без сомнений — это вариант Одигитрии.

Н.П. Кондаков еще сто лет назад писал, что «...Седмиезерная не выделяется из ряда икон подобного типа. Божия Матерь здесь как бы склоняется к Сыну, ища у Него милости для человечества, и Он, обращаясь к Ней, отвечает Ей и миру благословением... Подобный тип Одигитрии воспроизводится в нашей Тихвинской иконе Божьей Матери, Седмиезерной и во множестве других икон, начиная с 14 века»².

Как отмечает О.Е. Этингоф, в типах Одигитрии «...проявилась тема взаимосвязи воплощения и страстей Христа. Эта тема, разработанная в византийской гимнографии, отразилась во многих иконографических типах Богоматери с младенцем...»³.

Исследователь сложения иконографического типа Богоматерь «Седмиезерная» И.Л. Бусева-Давыдова пишет, что еще «Н.П. Лихачев отметил икону «Седмиезерная» особо: «...из многочисленных разновидностей поясного изображения Божией Матери Одигитрии отметим явление, обычно именуемое Седмиезерной Божией Матери, с особым положением руки Богоматери»4. Однако эту особенность еще ранее подметил архиепископ Сергий (Свешников): «...Ладонь правой руки Богоматери обращена к молящемуся, а не к ней самой»5.

Образ Богоматери во всех иконах такого извода, как, например: Одигитрия Собора Рождества Богородицы Ферапонтова монастыря и ряда других отличается от привычных типов Одигитрий, где Богоматерь наглядно демонстрирует подчиненные значения по сравнению с Богомладенцем. Здесь Мария как бы смиренно указывает на рожденного Ей Сына, давая понять, что Она лишь посредник между грешным миром и небесами, и Ей, Богоматери, можно лишь просить о снисхождении, заступничестве за молящегося.

В «Седмиезерной» взгляд Богородицы устремлен вдаль. Она, как бы на мгновение задумалась над судьбой рода человеческого. Десная рука Богоматери осеняет молящихся почти благословенным жестом.

Возникает вопрос: откуда столь необычный иконографический вариант Одигитрии? На этот счет есть разные предположения.

И.Л. Бусева-Давыдова, со ссылкой на ряд исследований, пишет, что «...есть основание утверждать, что требования заказчика играли немаловажную роль в сложении сюжетно-иконографических циклов»⁶.

Исследования И.Л. Бусевой-Давыдовой в иконографии «Седмиезерной» на сегодняшний день остаются наиболее полными и авторитетными. Она возводит осеняющий и благословляющий жест руки Богоматери к итальянскому влиянию, исходящему от времени Дж. Беллини (1430-1516) и его современников — итальянских живописцев Д. Гирландайо, Б. Виварини. В их изображениях Мадонн можно видеть осеняющую ладонь Богоматери. «Весьма вероятно, что некая итальянизирующая икона, завезенная в русские пределы самыми разными путями, могла стать образцом для подражания отечественным иконописцам»⁷. Естественно, не в буквальном смысле, византийские каноны иконописи ХI-ХII вв. строго соблюдались в Московской Руси. А вот композиционный прием — «осеняющий и благословляющий жест руки Богоматери» вполне мог быть использован отечественными изографами. Далее. Новый иконографический извод быстро укоренился в русской иконописи XVI века с заметным отходом от цветовых традиций итальянского образца. Прориси иконы «Седмиезерной» не фиксировали традиций цветовых гамм. Лик младенца Христа во многих поздних повторениях все более тяготел к традиционным канонам иконографии Руси. Положение головы младенца Христа, несколько откинутой назад, заменялось прямоличным или даже слегка склоненным.

В ряде повторений иконы даже отличительная особенность — жест руки Богоматери — заменялся на традиционно указующий: мотив покровительственного осенения становился прямым благословением, и, что характерно, не редко двуперстным крестным знамением. Не случайно, что Богоматерь «Седмиезерная» пользуется особым почитанием в старообрядческой среде. Так возник и укрепился в русской культуре ХV-ХIХ веков уникальный иконографический извод, называемый «Богоматерь «Седмиезерная».

III. Вместо эпилога

Остается сожалеть, что вторая по значимости казанская святыня уже скоро как век не имеет своего соборного храма. И Смоленская «Седмиезерная» и Казанская ждут того дня, когда во славе своей обретут свои постоянные обители. Не менее интересна и другая идея: постройка храма Седмиезерной Богоматери на том месте, где она впервые явилась казанцам. Ныне это пустырь в центре парка ДК Химиков Московского района города Казани. Идея эта давняя. Попытка создания храма предпринималась накануне революции 1917 года. Холодная часовня Седмиезерной, существовавшая в Введенском Кизическом монастыре, уже в дореволюционное время не вмещала всех молящихся. Поэтому и был вынесен вопрос о строительстве нового храма со списком с Чудотворной на том месте, где она явилась горожанам. Хочется надеяться, что эта идея найдет понимание, и история все расставит по своим местам.

____________________________

• 1. Лаврентий архимандрит. Сказание о Седмиезерной Богородицкой Пусты­ни Казанской епархии и о чудотворной иконе Пресвятой Богородицы, называе­мой «Смоленская» — Казань, 1858.
• 2. Кондаков Н.П. Иконография Богоматери. Т.2 — Петроград, 1915, с.211
• 3. Этингоф О.Е. Образ Богоматери — М., 2000, с. 48-49
• 4. Лихачев Н.П. Историческое значение итало-греческой иконописи. Изображе­ние Богоматери в произведениях итало-греческих иконописцев и их влияние на композиции некоторых православных русских икон — СПб., 1911, с. 108-109.
• 5. Сергий (Спасский) архиепископ. Русская литература об иконах Пресвятой Богородицы в 19 в.
• 6. Бусева-Давыдова И.Л. Богоматерь Седмиезерная в книге «Чудотворная икона Византии и Древней Руси» — М.( 1996, с. 367, 368.
• 7. Бусева-Давыдова И.Л. Богоматерь Седмиезерная в книге «Чудотворная икона Византии и Древней Руси» — М., 1996, с. 367, 368.

Георгий МЮЛЛЕР
Источник: Раифский Альманах, №1(001), 2011