Раб Божий красный командир

Есть в городе Набережные Челны одно место, которое можно смело назвать памятником Революции и Гражданской войне. Об этом месте почти никто не знает, и в связи с юбилеем событий осени 1917 года хочется вспомнить об этом забытом свидетельстве тех далёких трагических дней.

Всем известно, что в Челнах делают «КАМАЗы». И это всё, что известно о нашем городе — всё, что сможет о нём сказать россиянин, да и житель самих Челнов, наверное, тоже. Но ведь не в 1970-е же годы поселились здесь люди! Есть ведь история у нашего города, уходящая корнями своими в далёкий XVII век (о чём далеко не каждый челнинец знает)! Много интересного можно при желании узнать о нашем городе и о времени первых поселенцев в этих краях, и об истории древних сёл, которые стали впоследствии городом, и о людях живших здесь сотни лет назад не менее замечательной жизнью, чем строители Камского автогиганта.

Как уже говорилось, в этом году мы отмечаем столетний юбилей Октябрьской революции, и давайте подумаем: что сегодня нам напоминает об этом событии в нашем городе? Задела ли наш край Гражданская война? Конечно, задела, ведь Челны испокон веков славились своим хлебом и великолепным речным элеватором, и битвы были здесь страшными, ведь даже Ленин прямо указывал на стратегическое значение челнинского хлеба. Конечно, о революции и гражданской войне в нашем городе ныне напоминает очень немногое — скажем, лично мне известно всего два объекта, имеющих отношение к вспоминаемым событиям: неприметный памятник Ленину на Элеваторной горе, и ещё кое-что, о чём и поговорим подробнее…

Старое кладбище села Боровецкое, что ныне расположено между Боровецким бульваром и остановкой «51-й комплекс» хранит историю Челнов с давних времён, и есть здесь среди множества замшелых и истёртых вековых могильных плит, плита с именем одного командира полка Красной армии, расстрелянного белогвардейцами в 1919 году (я умышленно не называю имени этого человека, чтобы не привлекать любопытствующих к месту захоронения, ведь это было бы всё-таки не очень хорошо по отношению к почившему, да и любопытство не лучшее чувство, с которым стоит приходить на кладбище).

История упомянутой могильной плиты — этого молчаливого памятника годам братоубийственной розни на челнинской земле — такова: один наш земляк, большевик и командир одного из боевых соединений Красной армии (как говорят, назначенный на эту должность самим Лениным) был ранен во время одного из боёв гражданской войны, и приехал в родное село Боровецкое, чтобы поправить здоровье. Однако вскоре в село вошли белые отряды. Как говорят некоторые старожилы, сельчане способствовали аресту раненого красноармейца. Его вывели из дома и расстреляли недалеко от местного Свято-Вознесенского храма. И, что удивительно, казнённый был отпет в этом самом храме православным священником, как православный христианин, и ныне на плите над его могилой, чуть выше имени, написано: «Здесь покоится раб Божий…». 

Вот такая история большевика, сражавшегося за власть, которая смертельно ненавидела Бога. А, может быть, он был верующим, и Церковь гнать не собирался? Или приведён был на казнь безоружным, больным и убит был с особой жестокостью без суда и следствия, или каялся мысленно перед смертью?  Кто знает… Но батюшка его отпел, как, впрочем, отпевал он в те годы (судя по обрывкам сохранившихся метрических книг) множество расстрелянных и с той, и с другой противоборствующей стороны. Промысл Божий и в том, что отпет был, и в том, что плита над местом упокоения этого солдата пережила великую стройку Набережных Челнов, и не задел её в порыве энтузиазма комсомольский экскаватор. 

Когда я узнал эту историю, то сразу же вспомнил один эпизод из романа «Белая гвардия» Михаила Булгакова, где один из героев рассказывает о том, как беседовал с Богом о судьбе погибших во время Гражданской. Там Бог объяснял, что и для некоторых большевиков есть место в Раю. Ну, конечно, это вольность писателя, и слишком громко сказано о «месте в Раю», но вот как написано в книге: «Один верит, другой не верит, а поступки у вас у всех одинаковые: сейчас друг друга за глотку… Тут так надо понимать, все вы у Меня одинаковые — в поле брани убиенные. Это понимать надо, и не всякий поймет…».

А, может, и не при чём тут вера (или неверие) того красноармейца, а просто это памятник милосердию батюшки, который похоронил этого, вообще-то, врага своего по-христиански, по-человечески, с молитвой — примирил его, так сказать, с родной землёй, а, может, и с Богом. А ещё есть не менее странные сведения, что сами же большевики, выбившие вскоре белых из села, попросили отпеть и похоронить убиенного… Теперь достоверно уже не скажешь точно, как всё происходило тогда в страдающей от кровавой войны Камской степи, и кто с каким мыслями совершал те или иные поступки. Бог сподобил человека упокоиться под крестом, и мы уже не узнаем, почему так случилось. Главное, о чём нужно помнить, так это то, что история наша, ясное дело, не единичная. И может быть, в этом, отчасти, скрывается трагедия той Революции, которую только ещё предстоит осмыслить, и «не всякий поймёт», как говорит писатель Булгаков. Но с Божией помощью это возможно, потому, что необходимо. Нужно чтобы больше не убивали друг друга выросшие на одной улице мальчишки, как это случилось с тем рабом Божиим красным командиром, о котором сегодня мы вспоминали.

Такой вот памятник Гражданской войне есть в нашем городе, и главное в нём не то, как он выглядит, а его история, знать которую, полагаю, не лишне любому челнинцу, да и всякому россиянину тоже.

(Р)